Очень давно был скачан этот спектакль, но вот "очередь", никак не доходила. После просмотра долго не могла собрать свои мысли в кучку, потому что поняла: эта пьеса - честная, открытейшая, без всяких там глубоко запрятанных философских идей. Этот спектакль - об уязвимости человеческой души, о том, как просто и незаметно можно запутаться в самом себе, да еще и настолько, чтобы оказаться в совершеннейшей пустоте... Я слушала, что друзья говорят о Зилове и думала сразу более обобщенно - как часто бывает так - все вроде есть - и жена, и квартира, и работа, и влюбленности, а душа мается, не находит себе покоя, не может определиться - где то - главное, за что можно было бы уверенно удержаться обеими руками, успокоиться, жить и радоваться самому обыкновенному факту жизни? Думаю, что нет человека на земле, который не проходит через такие моменты, через состояние полной невесомости и пофигизма... И уже в зависимости от уровня воздействия этого состояния на человека, зависит каким образом расхлебываются его последствия... Зилову везет. Череда случайностей спасает его от крайней меры, но... спасает ли? Все зависит от того, какими глазами вы увидите и каким нутрОм прочувствуете эту историю. В свое время, был снят фильм по этой пьесе Вампилова, под названием "Отпуск в сентябре". Так вот, историю Зилова можно воспринимать как некое сентябрьское обострение. Когда на горизонте маячит вожделенное время покоя, природной чистоты, дарящей нам необъяснимый внутренний восторг, от того, что просто понимаешь - ты являешься частичкой этого мироздания. Хочется поскорее уйти от отчетов, запутанных человеческих отношений, от состояния затянувшегося мучительного самоуничтожения. У Зилова не получается дождаться любимой утиной охоты по-тихому, уж слишком отчаянно он ранит и громит всех и вся, слишком лишний он на фоне тех, кто его окружает. Хабенский в этой роли умный, нервный, бешенно темпераметный, азартный, нещадно лгущий. И несмотря на все подлости, им совершенные, чувствуешь к этому человеку острейшую жалость, "рука не поднимается" назвать его ни подлецом, ни злодеем... Меня очень поразила сцена разговора Зилова и Димы. "Ведь что главное в охоте? Как к ней подходить". Зилов стрелять так и не научился - "они ведь живые". Очень понравилось сценическое оформление - задумка карусельной смены декораций. Прикольные моменты - рюмочка и ботинки на подносике и еще как Зилов занюхивал рюмку водки "чайником" Димы... Этот спектакль трагикомичен и хорош тем, что дарит сумбурность, смешанность чувств, заставляющих не просто слушать, но и вслушиваться, и сопереживать... Для наглядности выкладываю двух Зиловых - из спектакля, и из кино. В кино, кстати, занята изумительная актерская команда - Даль, Богатырев, Леонов, Гундарева, Купченко...В фильме запомнился момент, когда Зилов утром, пытаясь похмелиться, открывает холодильник - сначала достает оттуда кепку (совершенно не удивившись), одевает ее на голову и только потом уже появляется бутылка пива.
Может порыться в инете, найти и прочесть пьесу?
МОНА
постоянный участник
Сообщение: 708
Настроение: легкий оптимизм
Зарегистрирован: 25.12.07
Откуда: две столицы
Отправлено: 03.12.09 15:31. Заголовок: Мне кажется - не так..
Мне кажется - не так там все просто.. "Главный герой «Охоты» Виктор Зилов - литературный наследник толстовского Протасова («Живой труп»), чеховского Иванова и прочих «лишних людей» русской драматургии(добавлю - Печорин). В пьесе есть все, что нужно «лишнему человеку» - классический любовный треугольник (страдающая жена versus романтическая возлюбленная), заедающая среда, нереализованные возможности героя, удивительное соединение в нем душевной тонкости и черствости, наконец, хрустальная мечта убежать от пошлости и рутины жизни. Протасов ездил к цыганам, Зилов бредит утиной охотой. Произведение Вампилова, таким образом, продолжает традиции русской литературы и в то же время оказывается пронизано очень точным и ясным ощущением (вернее предощущением) времени, в котором действие и бездействие в равной степени губительны, в котором исчезла прямая угроза для жизни, но осталась угроза для души. Знакомый персонаж, помещенный в советский контекст, все больше теряет человеческие черты. По сравнению с тем же Ивановым Зилов - явный вырожденец, даже самоубийство превращающий в фарс"(Давыдова) Это кусочек одной из прохладных рецензий на постановку Марина, уехавшего в Канаду ученика Табакова, еще из первого актерского выпуска, когда то игравшего в Табакерке. Хвалебных рецензий не нашла, хотя свежего артиста Хабенского, как и Пореченкова в этом спектакле московские театралы приняли хорошо. Досталось режисеру. Мы тоже пристрастно смотрели Охоту, чай совсем не чужие и только что упорхнувшие из любимого нами театра. Я согласна, и Даль и Ефремов (в прежней мхатовской постановке) играли автобиографично и про свое время, Хаба - просто играет, и не про свое. И мне его героя не жалко. Марин не дотянул, такие пронзительные вещи нужно ставить когда есть что сказать, когда что то накопилось в душе и голове, а не по заказу решившего поставить всего своего любимого Вампилова мэтра Табакова. Лучше, мне кажется, прочитать пьесу.
Сложно понимать тебя, Мона, когда ты интерпритируешь чьи-то рецензии. Мне кажется, что я смогла бы понять тебя легче, объясни ты все своими словами. Т.е. так, как ты почувствовала, без сопоставлений... Я не говорю, что это плохо - находить что-то тебе сродное, или наоборот - противоречивое в рецензиях, но это путает, не давая понять, что именно ты имеешь ввиду. Или ты просто льстишь мне, надеясь, что я пойму тебя с полуслова? (ты любишь намеки, знаю, но я ТУГОДУМ!!!!) К примеру, что значит «просто играет, и не про свое»"? Если ты имеешь ввиду временное действие, то, прости, но какое это имеет значение? Как тогда играется что-либо древнегреческое, классика, наконец, абсурд? На мой взгляд, самое важное - как играется. Разве думаешь о логике, когда просто чувствуешь отзвук своей души? Вот ты дальше уже пишешь о копилке в голове и душе, значит ли это, что, все-таки, ты имеешь ввиду, что дело не в самой пьесе, а в том кто и как ее играет? У меня в голове полная каша получается. Т.к. я помню фильм и, честно говоря, спектакль зацепил меня гораздо больше. Мне показалось, что тема этой пьесы так же вечна и безвременна как и сама человеческая природа, т.к. она - о сути человеческой души. Я не знаю кто там сравнивал Протасова с Зиловым, но я бы не сравнивала, т.к. эти способы уйти от рутины жизни о ч е н ь разные, несмотря на схожесть цели...У Протасова это почти "как клин клином вышибают" - забыться другим шальным, ни к чему не обязывающим сумасшедшим весельем. Т.е., Протасов спасается отчаяньем, а Зилов отчаянно себя уничтожает, у него попытка удрать - это ведь не сама охота, как ты понимаешь, чтобы в громких выстрелах заглушить и вытравить из мозгов опостылое, а почти наоборот - обрести покой, ощутив себя самим собой, вдали от тех, кто, в принципе, сделал его таким. Почему мне его жалко? Да потому, что он прекрасно осознает, что он делает, а остановиться не в силах. Он говорит, наконец, те самые нужные и ценные слова жене. Той, без которой он - "ничто", не зная, что за дверью ее больше нет. Мне жаль его, потому что он человек, который запутался, а до распутанья клубка оставалось просто дотянуться рукой. Он то понял и руку протянул, но, как говорится - "to little to late"... А мы разве не запутываемся в своих жизнях? Просто у каждого из нас хоть и схожие в чем-то истории, но разные пути in dealing with it (прости, но когда волнуюсь, то иногда не могу подобрать русские слова "к месту"), мы по-разному, сугубо индивидуально и по-своему выходим из таких ситуаций. Да об этом еще и не говорят вслух. Очень благодарна автору за такую откровенно честную работу. Я думаю, что мне понравилось именно потому, что как раз очень пронзительно Зилов сыгран Хабенским. Во всяком случае, так почувстовала это я.
Мон, а может, все-таки, играет роль «чай совсем не чужие»? (все продолжаю пытаться понять тебя...) Ну очень сложно смотреть непредвзято, когда в голове столько политической и кулуарной театральной информации. А как часто ты смотришь спектакли "с чистого листа", ничегошеньки о нем не зная? (ну понимаешь, что не о содержании речь идет, а о том, что, кто, как и зачем?)
За несколько дней до премьеры, увидев заманчивые афиши, мы попросились в гости в Театр «На Литейном», чтобы присутствовать на репетиции. Художественный руководитель театра Александр Гетман и корреспонденты «Вечёрки» стали первыми зрителями «Счастливых людей».
Это была не просто репетиция, а прогон, последний шаг перед выходом из маленькой репетиционной комнаты, где в течение нескольких месяцев зарождалось будущее действо, в пространство большой сцены. «Счастливые люди» — спектакль «густонаселенный», в нем принимают участие актеры разных поколений и нет эпизодических ролей — тут у каждого своя важная партия, как в опере.
В тот день актеры впервые собрались все вместе, режиссер Олег Куликов посадил их в круг — потому что размеры репетиционного зала не позволяли «развести» мизансцены — и, не вставая с места в течение двух с половиной часов, актеры проиграли весь будущий спектакль.
Корреспондентов газеты тоже включили в этот «творческий круг» — мы примостились между актрисой Асей Ширшиной и актером Сергеем Соболевым. Актеры — люди темпераментные, включаясь в процесс, они порой забывали о сидящих рядом, и нужно было вовремя успеть отодвинуть свой стул или отпрыгнуть в сторону, чтобы не быть сметенным темпераментной Машей Овсянниковой в роли Любочки, преследующей своего возлюбленного. А Анатолий Пузырев в роли Бугрова из чеховского рассказа «Живой товар» потряс страстью и неистовством, с которыми разоблачал легкомысленную супругу Лизу (Асю Ширшину).
На прогон актеры пришли в будничной одежде, в основном в джинсах и свитерах, но это не мешало восприятию чеховской прозы и даже наоборот — вызвало размышления о том, как современны эти Верочки, Мити, Лизы, Анны Семеновны, Бугровы и Гуровы.
В спектакле Олега Куликова на провинциальном полустанке морозной ночью ждут поезда разные люди, у каждого из них своя грустная, трогательная или лирическая история, своя любовь, свои разочарования и беды. Мы пересекаемся с ними на холодной платформе на несколько минут, и, как это бывает в жизни, нам удается случайно, от нечего делать, подглядеть и подслушать маленькую ежедневную драму человеческих взаимоотношений. «Счастливые люди» в спектакле Куликова и в прозе Чехова — нелепы, жалки, трогательны и очень похожи на нас с вами.
Прямая речь
Олег Куликов, помогая актерам мимикой, жестами, смеялся с ними и чуть ли не плакал.
— Олег, эту композицию написали вы?
— Да, я объединил в одну историю чеховские рассказы.
— У вас сложился ансамбль?
— Думаю, что да, хотя это было очень трудно. Десять человек из тех, с которыми мы начинали, к сожалению, по разным причинам вышли из работы, а кто-то, наоборот, пришел. Например, главного героя Ивана играет Валерий Смоляков — приглашенный артист, который появился у нас случайно. Он учился у Зона, однокурсник Льва Додина, но так сложилось, что он, поработав в Театре им. Комиссаржевской, ушел и 35 лет не выходил на сцену. Для нас вернуть человека на сцену — большая ответственность.
— Спектакль получился щемяще грустным, а в программе у вас написано, что это комедия…
— Ну, у Чехова ведь все пьесы — комедии, у него нет трагедий, и мы решили тоже назвать это комедией. Надеюсь, что первое действие будет действительно веселым и смешным. Хотя чеховский юмор — это смех сквозь слезы.
Валерий Смоляков, исполнитель главной роли Ивана:
— Не 35, а 37 лет я не выходил на сцену! А это целая жизнь, и, конечно же, мне очень страшно. Особенно волнуюсь оттого, что, услышав про мое возвращение, на спектакль придут мои однокурсники и друзья-актеры: Лев Додин, Оля Антонова, Иван Иванович Краско, а перед коллегами всегда особенно страшно играть. Тем более моя роль состоит из двух больших монологов, которыми начинается и заканчивается спектакль, а когда актер стоит перед зрителем и произносит монолог, то невозможно надеяться ни на партнеров, ни на музыку, ни на режиссера, тут ничем не прикроешь… Почему я решил вернуться? Меня пригласил мой друг, актер Сергей Заморев, и я захотел попробовать, разумеется, для души, потому что денег в театре не заработаешь.
21 Декабря в Московском Международном Доме Музыки в честь ветеранов театра и кино состоится праздничный концерт, организованный Благотворительным Фондом поддержки деятелей искусства «Артист» и Национальным филармоническим оркестром России под руководством Владимира Спивакова. Концерт пройдет в рамках традиционной благотворительной программы «Актеры - актерам».
Накануне Рождества и Нового года особенно хочется дарить теплоту, радость и любовь. Именно поэтому темой вечера и выбрана любовь - признание в любви тем, кто помогал своим зрителям понять и прочувствовать величие мирового искусства: литературы, поэзии и музыки.
Известные артисты театра и кино исполнят отрывки из классических любовных произведений под бессмертную музыку великих маэстро. В этот праздничный день будет царствовать любовь, соединяя творчество знаменитых писателей и композиторов разных эпох и народов.
Все собранные с концерта средства будут направлены в банк фонда «Артист» на программу «Касса помощи SOS». Цель программы - оказание финансовой помощи актерам-инвалидам и ветеранам театра и кино для решения острых и требующих немедленного вмешательства проблем (экстренная медицинская помощь и социальная поддержка).
Участники: Владимир Спиваков – художественный руководитель и главный дирижер НФОР, Национальный филармонический оркестр России. Инна Чурикова – народная артистка СССР Алла Демидова – народная артистка РСФСР Алексей Петренко – народный артист РСФСР Мария Миронова – заслуженная артистка РФ Евгений Миронов – народный артист РФ Нина Гусева – студентка 3-го курса школы-студии МХАТ Родион Долгирев – студент 3-го курса школы-студии МХАТ Анна Аглатова (сопрано) - солистка ГАБТа, лауреат международных конкурсов Николай Борчев (баритон)– солист Баварской оперы Дмитрий Майборода (фортепиано) - лауреат международных конкурсов, стипендиат МБФ Владимира Спивакова .
Режиссер концерта - Марина Брусникина
Программа: Чайковский П.И. Музыкальный фрагмент из увертюры «Ромео и Джульета» Шекспир У. Отрывок из «Ромео и Джульетта»
Шопен Ф. Вальс Выдержки из польской поэзии
Шуман Р. «Посвящение» Отрывки из переписки Роберта Шумана и Клары Вик
Верди Д. Ария из оперы «Травиата» Дюма А. Отрывок из романа «Дама с камелиями»
Рахманинов С.В., Респеги О. «Ярмарка» Отрывки из воспоминаний Рахманиновой Натальи Александровны
Хачатурян А.И. Вальс к драме «Маскарад» Лермонтов М.Ю. Отрывок из драмы «Маскарад»
Гендель Г.Ф. Аллилуйя. Оратория «Мессия» Цвейг С. «Воскресение Георга Фридриха Генделя»
Заказ билетов по тел. 505-22-60
МОНА
постоянный участник
Сообщение: 709
Настроение: легкий оптимизм
Зарегистрирован: 25.12.07
Откуда: две столицы
Отправлено: 07.12.09 20:47. Заголовок: Эх, и суров же этот ..
Эх, и суров же этот Андрей Пронин. А я вот с преогромнейшим интересом посмотрела бы "не те" постановки...
Funny girl
Администратор
Сообщение: 1732
Зарегистрирован: 26.09.07
Награды:
Отправлено: 07.12.09 23:24. Заголовок: Шопен, если вы не во..
Шопен, если вы не возражаете
Юную Гелю (Юлия Пересильд), впервые оказавшуюся в Союзе, пугает и Москва, кажущаяся враждебной, и даже шутки Виктора (Даниил Страхов), в которого она готова влюбиться
Актер Даниил Страхов сыграл безвольного человека
В минувшую пятницу в Театре на Малой Бронной состоялась премьера спектакля "Варшавская мелодия". В конце 60-х эту пьесу Леонида Зорина считали историей о том, как сталинская система разрушила счастье двух влюбленных — польской девушки и советского парня. Поставив ее, режиссер Сергей Голомазов обнаружил в "Мелодии" новые ноты.
Пьесу Зорина большинство из нас помнит по телеспектаклю Театра имени Вахтангова, в котором Гелю и Виктора играли Юлия Борисова и Михаил Ульянов.
В нем счастью героев мешал только политический режим. Взаимная симпатия возникала между ними с первого момента. Ироничная польская панна, студентка консерватории и будущая певица, кокетничала с недавним фронтовиком и будущим виноделом-технологом. Но их счастье разрушал указ 1947 года, запрещающий браки с иностранцами. Герои снова встречались через 10 лет, когда обоих связывали семьи, и еще через 10, когда семей уже не было, но время было упущено.
Сергей Голомазов трактует эту историю иначе. В его спектакле в расставании Виктора и Гели виноваты вовсе не государственная машина и не конкретный политический режим, а слабость и трусость Виктора (Даниил Страхов). Его готовность к компромиссам и уверенность в том, что "человек не волен в своих поступках".
И еще это история о людях из разных миров — тоталитарного и свободного. Геля (Юлия Пересильд), приехавшая учиться в Москву, всего боится и воспринимает этот город как враждебный. Ей здесь холодно и страшно. Страшно, потому что она, недавно пережившая фашизм, снова оказалась в авторитарном государстве. Гелю пугают вопросы "Вы наша или не наша?", "А что вы у нас делаете?" и поначалу пугает Виктор, который вроде бы в шутку задает эти самые вопросы с интонацией гэбиста, изловившего шпионку. Узнав его получше, Геля ненадолго оттаивает, чтобы позже осознать: она боялась не напрасно и надеяться в жизни можно только на себя.
Спектакль наполнен музыкой Шопена. Ее подолгу слушают, она звучит в паузах, даже декорации состоят из множества струн. Перебирая по ним пальцами, герои извлекают музыкальные звуки (художник Вера Никольская). Но чем прекраснее музыка, тем безысходнее ситуация, в которой они оказались. Оба молодых актера рисуют точные и богатые оттенками психологические портреты. Но на первый план выходит героиня.
Жизненный путь героев напоминает график с двумя линиями: одна направлена вверх, другая — вниз. Вверх движется Геля. Она, хоть ее жизнь после расставания с Виктором явно не сахар, становится известной певицей. Встречаясь с ним в последний раз, Геля похожа на настоящую примадонну. Она слишком сильна духом, чтобы позволить себе проявление чувств. И очень красива: в 40 с небольшим Геля выглядит гораздо элегантнее и эффектнее, чем в юности.
Чего не скажешь о Викторе. Он постарел, как-то потяжелел и кажется таким же безвольным и расплывшимся, как его мешковатый шерстяной кардиган. Страхов удивительно точно передает это почти старческое безволие и неспособность на поступок.
Режиссер Сергей Голомазов: "Мне хотелось поговорить о теме насилия, в котором мы выросли"
Я не согласен с теми, кто считает пьесу Леонида Зорина "Варшавская мелодия" устаревшей. Действительно, указ 1947 года, который запрещал жениться и выходить замуж за граждан других стран, разлучивший героев этой пьесы, в наши дни уже отменили.
Но мы сейчас становимся свидетелями того, как разъединяют целые народности, когда разлучают дочь и мать, и они не могут встретиться, поскольку живут в сопредельных государствах, когда буквально через огород проходит граница. Еще мне хотелось в этом спектакле поговорить о теме насилия, в котором мы выросли, которое является приметой чего-то очень нам знакомого. Оно и лежит в основе пьесы "Варшавская мелодия".
Статья опубликована в издании "Газета", №230 от 7 декабря 2009
Сегодня отмечает юбилей великая русская актриса Алиса Бруновна Фрейндлих. Как водится, в рабочем режиме. В 19 часов она выйдет на сцену БДТ, чтобы сыграть провинциального Наполеона в юбке – Марью Александровну Москалеву в спектакле «Дядюшкин сон». У Фрейндлих, кажется, есть все возможные звания и награды. Но народная артистка СССР продолжает удивлять зрителей, опрокидывая расхожие представления о ее таланте и об актерской профессии в целом.
В 2000 году ей дали «Золотую маску» в почетной номинации «За честь и достоинство». Получать ее актрисе было неловко – эта награда вручается людям театра по совокупности былых заслуг, внеконкурсно. А Фрейндлих, как показал опыт, к прошлому относится не как к музею собственной жизни, где можно предаваться ностальгическим воспоминаниям, утирая слезы кружевным платочком, а как к источнику вдохновения, благодатной почве для новых свершений. Спустя четыре года актриса по случаю предыдущей круглой даты вышла на подмостки Театра им. Ленсовета, которые знают всё о ее триумфе, и сыграла не вдовствующую королеву и не тетушку в чепце, а мальчика, практически двойника ее гениального Малыша из «Малыша и Карлсона» Норы Райхштейн 1969 года выпуска. Больной лейкемией Оскар в моноспектакле актрисы «Оскар и Розовая Дама» (2004) выглядел таким же беззащитно-интеллигентным, как герой Астрид Линдгрен, но противница у него была посерьезней домомучительницы Фрекен Бок. Зато и помощница была что надо: вторая героиня Фрейндлих, сиделка-волонтер, затевала войну со смертью и выигрывала, каким бы слезным и мучительным не выглядел финал пьесы Эрика-Эммануэля Шмитта. Надо быть действительно колоссальной актрисой, чтобы легко и естественно сыграть ребенка в том возрасте, когда абсолютное большинство актрис играет уже только матрон.
За моноспектакль «Оскар и Розовая дама» Алиса Фрейндлих получила уже правильную «Золотую маску»: «За лучшую женскую роль». Как раз этот спектакль по воле судьбы превратился в талисман традиционных «Дней петербургского театра» в европейских столицах. Маленькая Фрейндлих в сером спортивной костюмчике, ловко ныряющая из образа ребенка в образ пожилой женщины, сохранившей непосредственность взгляда на мир, россиянами-эмигрантами воспринимается как символ города, его генетической культуры, его рациональной, но одухотворенной гармонии. Сцена буквально устилается цветами – причем люди выстраиваются в очередь, чтобы вручить Фрейндлих букеты лично, дотронуться до… да, пожалуй, что и до чуда: чуда вечной молодости и пределов не ведающего таланта.
…В 1962 году совсем молодую Алису Игорь Петрович Владимиров, режиссер и супруг, увел за собой из Театра им. Комиссаржевской в Театр им. Ленсовета. С этого момента в Ленинграде появился театр, в котором безраздельно царствовала героиня уникальных качеств: воплощенная и всепроникающая женственность с непременной благородной, почти царственной пластикой и интонациями удивительно сочеталась у Фрейндлих с детской, никаких доказательств не требующей верой в возможность любви, совершенства, счастливого исхода, вопреки любым обстоятельствам. Малыш в глубине любого образа добивался сочувствия для чего угодно: от дурного характера шекспировской Катарины до бессилия Катерины Ивановны из «Преступления и наказания».
…В середине 80-х Алиса Бруновна ушла из Театра им. Ленсовета в БДТ. В этом театре ансамбля, кропотливо создаваемого Товстоноговым, ей, конечно же, не было предоставлено монархического положения, ей не было позволено стать камертоном той невозможной романтической искренности и гипнотической женственности, от которой отталкивалось бы действие. В позднетовстоноговском остросоциальном БДТ, как и в рационально-философском БДТ Темура Чхеидзе Алисе Фрейндлих всегда определялось четкое место и ограниченный набор красок, необходимых для того, чтобы не разрушить образ спектакля, важный постановщику. А полная свобода предоставлялась актрисе (и предоставляется по сей день) только в спектаклях с серьезными режиссерскими проблемами. Впрочем, Георгий Александрович Товстоногов, будем справедливыми, один раз все же дал Фрейндлих возможность использовать ресурсы по максимуму – в «Этом пылком влюбленном», где в партнерах у актрисы, способной парить над сценой, оказался такой же великолепный летун Владислав Стржельчик.
БДТ Фрейндлих не покинула до сих пор, и то, что она делает этой на сцене – скажем, в роли Шута Фесте в «Двенадцатой ночи» или в образе Джин Хортон в «Квартете», – внушает благоговение. Но пять лет назад Алиса Фрейндлих при помощи режиссера Владислава Пази нашла возможность не просто совершить головокружительный перелет с одного берега Фонтанки на другой, но найти ту роль, которая позволяет бесконечно длить парение в одной ей ведомых облаках. Образы Оскара и Розовой дамы, перетекая из одного в другой, образуют нечто вроде знака инь-ян, символа космического равновесия. В них можно погружаться и совершенствоваться бесконечно, как делают артисты японского театра но, играющие единственную роль от юности до ухода. В русском психологическом театре такое практически невозможно. И то, что такое случилось с Алисой Фрейндлих, означает – прав был гениальный английский режиссер-новатор Эдвард Гордон Крэг, утверждавший: «Бог безжалостен к слабакам, но он хранит королей».
Отправлено: 08.12.09 19:05. Заголовок: МОСТ К БРОДСКОМУ 27..
МОСТ К БРОДСКОМУ
27 декабря на сцене Концертного зала у Финляндского вокзала впервые в Санкт-Петербурге пройдет INTELL-шоу Георгия Мельского «Мост к Бродскому». При поддержке клуба «Полторы комнаты Бродского» народный артист Украины, актер, режиссер и кинодокументалист Георгий Мельский в преддверии 70-летия со дня рождения поэта покажет северной столице шоу-концерт, уже с успехом прошедший в Нью-Йорке и Москве. «Мост к Бродскому» – это 17 разножанровых композиций на стихи нобелевского лауреата Иосифа Бродского, выполненных в разных жанрах – от романса до рока, от баллады до блюза. По замыслу авторов, высокая поэзия в соединении с музыкой и концептуально выстроенным видеорядом обогатят друг друга.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме